Мог наступить день, когда они и его заставили бы тащить жестянку. Боюсь, тебе придется лезть сюда по лестнице. Я из осторожности двери тоже заложил. Отличный у тебя замок, сказал я, залезая по лестнице.
Я жив, я жив! Единственный глаз горел, как электрическая лампа сквозь красную кашу. Он был в десяти ярдах, когда внутренности выскользнули у него из рук на землю. Он запутался в них и упал лицом на гравий. Решение я принял еще раньше в этот день. Но сейчас я знал, что оно верно. Нижние окна дома были заложены кирпичами.
Мог наступить день, когда они и его заставили бы тащить жестянку. Боюсь, тебе придется лезть сюда по лестнице. Я из осторожности двери тоже заложил. Отличный у тебя замок, сказал я, залезая по лестнице.
Он отступил, пропуская меня. Нам всем интересно, что ты хочешь нам сказать. Он показал на стол, возле которого стояли четыре стула. Я заметил, что сломанные пальцы у него все еще забинтованы. Я кивнул, и он налил три чашки. Он уже больше не строил из себя сверхинтеллектуала. Вид у него был усталый и перепуганный. Она глянула на меня подозрительно, гадая, какие были у меня причины сюда приходить. Кивнула в знак приветствия и села.
Я ее накачала транквилизаторами. Он был на грани истерики. Что за блядский, глупый бардак! Как мы себя до этого допустили? Мы хуже взрослых, которые сошли с ума! Мы тоже сошли с ума, только подругому. Сара говорила ледяным голосом. Мы обсуждали, что нам следует делать.
И мы решили упаковать, что сможем унести, и уходить отсюда. Не думаю, что это удачная мысль. Так ты думаешь, что надо остаться? Под властью этих садистов? Так ты теперь один из его мальчиков? Сара, если ты дашь мне объяснить. Курт предложил, и я согласился.
Что толку, что ты меня отлупишь? Я тебе говорю, что не согласен с планом просто взять и уйти. Теперь дай мне сказать почему.